Они знали несколько языков, соперничали роскошью с особами королевской крови, служили музами поэтам и живописцам и разбивали сердца.
Этих роковых женщин в Венецианской Республике называли «честными куртизанками».
Высшая каста
Жрицы любви в Венеции делились на две категории: cortigiane oneste («честные куртизанки» — итал.) и просто cortigiane («куртизанки»). К первым, то есть высшей касте, принадлежали образованные, воспитанные представительницы профессии, находившиеся на содержании одного или нескольких знатных покровителей. Они отличались от обычных meretrices («проститутки») тем, что, кроме своего тела, могли предложить приятное общество и интересную беседу. Писатель и философ Мишель де Монтень в своих «Дневниках путешествия по Италии» (1580–1581) писал, что в одной только Венеции насчитывалось полтораста первоклассных куртизанок.
Золото в шляпе без дна
Честные куртизанки уделяли много времени уходу за лицом и телом. Еще не вставая с постели, они с помощью служанок совершали тщательный туалет: очищали зубы и омывали тело отваром из ароматных трав, опрыскивались духами и умащивались благовониями. Чтобы, следуя моде, сделать волосы такими золотыми, как их воспевают художники и поэты, они часами просиживали на открытых террасах под палящим солнцем. На голову надевалась соломенная шляпа без тульи, через которую выпускали кудри, смазанные смесью осадка белого вина и растительного масла.
Утонченные сortigiane oneste, в отличие от куртизанок попроще, клали на щеки румян ровно столько, сколько требовалось, чтобы скрыть излишнюю бледность.
Открытая грудь и желтый бант
Честные куртизанки одевались так же роскошно и по моде, как и знатные дамы, так что внешне их было не отличить. Поэтому, согласно изданному в 1546 году закону, жрицы любви должны были носить знаки отличия: желтую вуаль или желтый бант — на видном месте. В остальном и те и другие выглядели примерно так: «Платья <…> укреплены китовым усом. Светлые волосы уложены толстыми косами в виде своеобразных рогов. Сзади на плечи спадает <…> вуаль, не закрывающая ни волос, ни плеч, ни грудей, которые открыты почти до живота».
Желтый цвет в профессии, кстати, прижился. Так, при российском императоре Павле I, известном своей суровостью, проституция была вполне легальной, разве что со свойственной ему чопорностью самодержец назначил носить гетерам желтое платье.
Забота о дочерях
В 1542 году проститутками в Венеции считались все незамужние женщины, имеющие связь с одним или несколькими мужчинами, а также замужние дамы, проживающие отдельно от мужа и имеющие любовников. В XVI веке их количество составило 10% от общего числа населения. Но лишь малая часть из них могла с помощью постели обеспечить себе роскошную жизнь — только честные куртизанки.
Вот и получалось, что матери, заботящиеся о будущем дочерей, готовы были тратить немалые средства на их обучение искусству обольщения, дабы пристроить их затем «под крыло» щедрого вельможи.
На благо общества
Церковь относилась к дамам легкого поведения терпимо и даже надеялась на их помощь в избавлении от большего греха, в котором погряз город, — гомосексуализма. Власти издали указ, обязывающий публичных женщин, живущих в специально отведенных кварталах, сидеть на подоконниках, свесив ноги на улицу и обнажив грудь, отвлекая таким образом сильный пол от неподобающих желаний. Куртизанки высшей категории «работали» на благо оздоровления общества, живя в своих домах и свободно передвигаясь по городу.
Вторая жизнь монахинь
Свобода в любви в Венеции была столь велика, что захлестнула даже монастыри. Венецианский дож Джироламо Приули называл в своем дневнике монахинь публичными девками, а сами монастыри, принимавшие в своих стенах мужчин, — публичными домами. Знаменитый авантюрист и венецианец по рождению Джакомо Казанова писал, что за сто цехинов ему предлагали «любовь» аббатисы монастыря Девственниц.
Полиглотки легкого поведения
Все «самые выдающиеся и почтенные куртизанки Венеции» были поименованы в изданном в 1566 году перечне с адресами и тарифами. Их салоны — места, где всегда можно потанцевать, повеселиться и пообщаться с умными людьми. В отличие от добропорядочных матрон, часто не умевших связать двух слов, с «честными» интеллектуалы могли всласть наговориться о поэзии, живописи и прочих изящных искусствах. Хозяйки зачастую владели несколькими языками, писали стихи, увлекались философией и могли поддержать беседу на должном уровне.
О пользе ревности
От всех поклонников бывает польза, но основного денежного дохода — постоянные покровители. Поэтому их, а также и претендентов на этот титул следовало держать в тонусе. Ночью время от времени под предлогом бессонницы красавица покидала спальню, дабы в голову партнера закрались смутные сомнения. Иногда имело смысл потратиться и нанять посыльного, который во время ужина явился бы с богатыми дарами, а затем краснеть, отказываться от подношений и ничего толком не объяснять. В большинстве случаев ревнующий любовник пытался удержать свою «собственность», не жалея затрат.
Важные — отдельно
Самых важных гостей куртизанки принимали в отдельных будуарах. А находящихся в общем салоне они не забывали одаривать многозначительными взглядами или колкими замечаниями, которые только разжигают страсть.
Ужин оплачен
Обедали куртизанки скромно — в одиночестве или в кругу семьи. Зато за ужином, который обычно оплачивал покровитель, собиралось многочисленное общество, и трапеза состояла не менее чем из пяти перемен блюд. К столу непременно подавались дорогие вина, разнообразная дичь (куропатки, фазаны, павлины — несмотря на то, что их отстрел был запрещен) и прочие деликатесы. После танцев и общения гости расходились. Оставался лишь тот, кому была обещана ночь любви.
Постельная политика
Представительницы клана являлись гордостью своих покровителей. Обладание ими — знак принадлежности к высшей касте. Осыпать их драгоценностями и содержать в роскоши означало демонстрировать обществу свое богатство. За благосклонность таких красавиц следовало бороться, даже если это грозило разорением. Ведь их «любовью» не гнушались даже короли. Так, в 1574 году знаменитую Веронику Франко посещал во время своего визита в Венецию Генрих III. Неудивительно, что во время его пребывания на троне Франция благосклонно относилась к Венецианской Республике.
Один минус, но большой
В жизни куртизанок был один минус: в 30–35 лет они уже не могли конкурировать с более молодыми соперницами. Те, кому удавалось к этому времени накопить достаточно средств, уходили на покой. Прочие же часто скатывались на самое дно и доживали в нищете и одиночестве, перебирая на досуге воспоминания о прежних богатствах и великих любовниках.
